Анастасия Ягужинская - Знахарка для… (СИ)
— А она рабочая? Наверное, вопрос был детский, но на тот момент я была как ребенок, попавший в магазин игрушек. Хотелось все рассмотреть и потрогать.
— Конечно деточка, правда, пользуюсь я ей редко, благо покойный Семен Николаевич, оборудовал мне домик, всем необходимым, даже газовое отопление провел, так что ее, кивает на печь, мы растапливаем редко, тяжело мне уже — не тот возраст, а Василий уже давно облюбовал новую технику. Так мне и Семен говорил «нечего тебе Аглая, надрываться на старости лет, а за твои заслуги мы тебе и не такое сделаем», хороший был глава.
После ее слов я и в правду обратила внимание, что на кухне действительно стоит котел, газовая плита, и много другой кухонной утвари, которая не в каждой городской квартире найдется.
— Ты, садись, попьем, чайка с травами, поговорим, и Василиса зови меня просто Аглаей.
— Хорошо.
Пока готовился чай, у меня было время рассмотреть бабушку. Выглядела она неплохо, в молодости, наверное, была красавицей, сейчас красота молодости прошла, но сказать, что она плохо, выглядит, было нельзя. Серебристые волосы аккуратно заправлены под яркую косынку в цвет сарафану, но главным, что выделялось в ней, так это глаза — внимательные, добрые. Смотря в них, хочется рассказать все, что накипело в душе, зная, что тебя выслушают и помогут советом.
Чай оказался очень вкусным с мятой и малиной, а пирог к нему, так вообще просто песня.
— Вкусно, а вы, почему не едите?
— Василиса, наелась я на свой век уже, а ты — кушай, пока рассказывать буду, с самого начала, как дар получила, как жила, лечила — тебе мои знания надеюсь, придутся кстати. Остальное, к сожалению, придется постигать тебе самой. На последнюю реплику я не обратила внимания, может и зря. Включив диктофон, я приготовилась слушать.
— Послевоенное время было как раз на дворе, мне тогда только восемнадцать исполнилось, я всю войну у прабабки прожила, она тоже знатной знахаркой была, ни кому в помощи не отказывала и меня своему делу учила на совесть…
— Ты ешь пироги, Василий старался. Подкладывая мне очередной кусочек радости.
— А Василий это кто? — Спросила я на свою голову.
— Как кто, мой домовой, у меня не всегда бывает время убраться да приготовить, так он мне помогает.
— Домовой? Вы еще скажите, тут в лесу леший живет, оборотни на луну воют, и вампиры по ночам гуляют.
— Могу не говорить, конечно, но все так и есть деточка. Леший наш Михалыч, обидчивый очень так, что думай, прежде чем говорить. А нечисть, кровососущую, даже не поминай — это тебе не книжки новомодные, в которых они такие хорошие. В жизни — это нежить, которая питается кровью, не дай бог тебе ее встретить. Что касается двуликих, так не все и них на луну воют, ведь второй облик, он может быть разным. От сказанного у меня полезли глаза на лоб, я даже подозрительно посмотрела на кусок пирога в руке, вроде грибов там нет? Подумалось мне или может это уже у бабки что-то не так с головой или у меня со слухом?
— По глазам вижу, считаешь, что бабка старая совсем из ума выжила, и переубеждать тебя сейчас бесполезно. Поэтому, просто выслушай меня внимательно, а дальше будет видно. Время, отмеренное мне, уже кончается, но так уж распорядилась судьба, что передать свой дар, мне было не кому — дочь ушла на тот свет раньше меня, а внука — в общем, не путевая она, такой дар ей отдавать нельзя, он не для нее.
Пришлось мне потратить последние силы, чтобы тебя позвать — тебе быть моей преемницей. Жаль, что все так сложилось, не обучила я тебя совсем, но тебе останутся мои записи, разберешься в них со временем, да и Василий поможет поначалу, ты главное помни — сила дана для жизни, и помочь можно, только тем, кто истинно в этом нуждается.
А я слушала все это и не могла отвести от старухи взгляд, как под гипнозом и когда он попросила мою руку, то у меня даже не возникло желания ей перечить. После этого держа меня за нее, она начала, что-то нашептывать, закончив словами — все мое отныне твое и отпустила ее.
— Василиса, ты на меня не серчай, но такая твоя судьба и от нее никак не убежишь. Уже поздно, давай-ка покажу тебе твою комнату, ты ведь устала с дороги, да и я притомилась с тобой, а мне еще с Александром поговорить надобно, молодой он может глупостей наделать.
Только после этого я осознала, что за окном уже смеркается и на меня разом навалилась усталость. Веки закрывались, тело налилось тяжестью, прося отдыха.
Комната, в которую привела меня Аглая, оказалась не большой, но уютной. Деревянная комод и кровать с пестрым покрывалом, напротив шкаф, рабочий стол у окна и мягкий ворсистый ковер по которому так приятно ходить. За шкафом спряталась дверь в санузел, где блестела начищенная зеленая плитка.
Пожелав спокойной ночи радушной хозяйке и поблагодарив за кров, направилась отдыхать, приняв сначала душ. Спать я ложилась с ощущением, что завтра меня ждет совсем другая жизнь.
Спалось на новом месте мне просто отлично, по правде сказать, давно я так не отдыхала и наверное спала бы еще, но меня разбудил настойчивый голос. Открыв глаза, увидела перед собой колоритного мужичка, он был ниже метра, с бородой и так пестро одет. Выглядел он просто как домовой из сказки.
— Доброе утро хозяюшка, вам уже пора вставайте. Сегодня многое нужно сделать.
— Доброе, а ты кто? Спросила я, с интересом рассматривая маленькую расшитую рубаху.
— Так, Василий я, домовой сейного дома, вам же вчера Аглая говорила! Я ей служил верно, и тебе буду, хозяюшка, коли будешь меня уваживать.
— Так Василий, я спросонья что-то никак не пойму о чем ты, и какая хозяюшка, а баб Аглая уже проснулась?
После заданного вопроса Василий странно на меня посмотрел, но ответил.
— Она у себя, сказала проводить хозяюшку к ней, как проснется.
Не дав мне даже переодеться, потянул за собой, пришлось идти в ночнушке, благо она у меня скромная, если верить Ирке «то совсем как у монашки». В комнате было тихо, Аглая лежала на постели прямо в одежде, но поза ее была неестественной. Слишком неестественно выглядело ее тело на кровати. Не давая себе времени испугаться, направилась к кровати проверить пульс. Пульс не прощупывался, да и Аглая была уже холодной — значит, умерла уже давно, наверно еще ночью. Так я бы простояла наверное еще долго, но из оцепенения меня вывел голос Василия.
— Хозяюшка, вы не переживайте, Аглая уже свое отжила, а вас утром просила позвонить вот телефон — с этими словами из воздуха в его руках появляется телефон. Этого для моего сознания оказывается много, и оно решает немного отдохнуть.
